Люди с детства живут ожиданием лета. Долгая северная зима, затяжная весна кажутся только предначинанием настоящей жизни – а жизнь начнется, начнется непременно, когда придет лето! Закончится рутина, начнется полная, бьющая через край жизнь.

«Крепитесь, люди, скоро лето!» – как-то написал один оптимист на трамвайном замерзшем окне, – и все, усталые-простуженные-замотанные пассажиры, все, кто читал эту надпись, встрепенулись в своих куртках-шубах, высморкали носы и окрылились надеждой, пишет Ольга Шульчева-Джарман на страницах издания Правмир.

Пришло лето. Мы прожили его – и оно оказалось таким же, как зима и весна, просто немного более тёплым. Так же, как и зимой, болели люди. Так же, как и весной, онкологи и кардиологи ставили страшные, смертельные диагнозы. Происходили убийства и несчастные случаи. Совершенно так же, как и в другое время года, стучалось горе в семьи. Чей-то сын утонул, чью-то маму сбила машина. От жары (такой долгожданной!) чей-то отец слёг с обширным инфарктом. На кладбище летом, так же, как и зимой, не прекращались похороны.

Лето не принесло избавления от скорби. Лето прожито, лето ушло. Надежды обернулись прахом. Даже те, кого миновали беды, обычные для лета, зимы, вздохнули, поняв, что они не исполнили свои «планы на лето», которых было много, много, много – но вот, не суждено им было сбыться…

Прощай лето, твое тело
Спалит солнце огнем кленов,
Зерном спелым лети оземь –
Кому хлеб, а кому осень.

Не пой песен, не вей гнезда,
В сырой пепел швыряй звезды,
Рыдай ветром, лети вестью –
Кому сном, а кому смертью.

(Яна Батищева)

Отчего-то вспоминается последний праздник лета – Успение Богоматери. Последний великий крестный ход лета – Погребение Матери Христа. И Мать Жизни вступила в смерть, и Её – похоронили.

Маленькая девочка плакала на похоронах бабушки, пришедшихся на праздничные дни Успения: «Всех жалко – и бабушку жалко, и Богородицу жалко!»

Жёлтые листья падают на свежие могилы. Мир, неизменный в своей печали и трагедии – и летом, и зимой – вступает в осень. Чего ждать от осени, чего ждать от приближающейся смерти? Снова мы входим в бесконечный круговорот, в котором и лето, и весеннее пробуждение жизни не приносят избавления.

Не для того ли и пришёл от Марии Девы Христос – разорвать эту бесконечную тоску, создать новый мир, куда устремлена наша «летняя надежда», разбивающаяся в прах о реальность, позвать нас туда, за пределы тления? Туда, куда обращена надежда ребенка – «когда я вырасту», туда, куда обращена надежда юноши – «когда я стану»? Эти надежды – не всегда, но как же часто! – разбиваются в прах о жестокость жизни.

Но сами они, эти надежды, их присутствие в человеческом сердце – таинственный символ того, что человек устремлён к надежде Царства. Того Царства, «лета Господня», которым стал Воскресший – для всех, истосковавшихся по лету, и для всех, разочарованных и разбитых новостями лета земного.

После дней холодных сентября
Прежде, чем под саваном уснут,
Облачась в алеющий наряд
Клёны вспомнят Пасху и весну.

И когда моя пора придёт,
Чашу осени я буду пить до дна.
Тихо лист багряный упадёт.
Жив Господь. Жива душа моя.

Читайте также: С Новолетием!