Расхваливая на все лады СССР, заливаясь соловьем, насколько лучше жилось в те времена, чем в РФ сегодня, советскому режиму непременно вменяют в заслугу коллективизм. Особенно в контексте воспевания советского среднего образования. Но можно ли соглашаться с подобным как непреложной истиной? Более того — не заблуждаются ли советсколюбивые «вменители», они же воспеватели?

В чем подлинная сущность коллективизма, почему он является скорее бедой советских времен, чем благом, разбирается публицист, журналист, колумнист Александр Некрот.

Подавлять индивидуальное... и точка

Согласно «Большому толковому словарю» коллективизм — общность, коллективное начало как принцип общественной жизни и деятельности людей, противоположный индивидуализму. А коллектив — группа лиц, объединенных общей деятельностью, общими интересами.

«Подавлять индивидуальное стремление к обогащению и совместным трудом благоустраивать все вокруг, чтобы благосостояние общества в целом росло за счет коллективных усилий», — так говорит о советском воспитании в духе коллективизма директор «Школы будущего» из Калининграда Алексей Голубицкий.

Звучит красиво, только вот с действительностью имеет мало общего.

Ибо советская школа подавляла не «стремление к обогащению», а просто — индивидуальное. Максимальная нивелировка, уничтожение различий между детьми — именно в этом и заключалась важнейшая задача советского образования.

«Торжество обезличенности», как сформулировал в интервью православному сетевому изданию протоиерей Алексей Уминский, поясняя отличие коллективизма от соборности.

Неопровержимое доказательство — оно на поверхности. Если задачей образования является овладение учениками необходимым объемом знаний, то ученикам создаются условия для учебы. А создать условия для учебы — означает дать выбор: очная форма обучения, или заочная, или семейная. Как сейчас в России, собственно.

В СССР именно такого выбора-то и не было. Семейное обучение отсутствовало даже на бумаге. А заочное — в теории существовало, но на практике оформить ребенка на индивидуальный план было нереально. Обосную.

По мнению уважаемого (в прямом смысле) А. Голубицкого, вторым достоинством советского образования являлась «школа управленцев: от октябрятских звездочек до члена партии». Так вот, управленцев советская школа выпускала разных — не только сделавших СССР передовой державой, но и позднее разваливших страну. Думается, октябрятские звездочки, пионерские галстуки и комсомольские значки служили не подготовке кадров, а маркером «верности делу Ленина и Партии».

И да, без комсомольских значка с билетом было невозможно не только достичь карьерных вершин — просто в вуз поступить. А в комсомол, пионерию, «октябрятию» записывали только школьников. Потому что вступать полагалось не только во всесоюзную организацию, но прежде всего в «первичку». Первичные же организации были исключительно в среднеучебных и среднеспециальных заведениях — школах, училищах, техникумах.

Так что фактически у детей не было возможности выбирать форму обучения. Инвалиды — да, учились на дому. А не имеющих инвалидности — загоняли в школу. И не было советским правителям, включая министров образования, никакого дела до того, как Ване Петрову или Наташе Сидоровой удобнее материал усваивать — со слов учительницы за партой на уроке или из учебника в мягком кресле дома...

Следовательно, главной задачей советской школы было не воспитание умных, грамотных, знающих людей, а именно обезличивание.

Команда или шобла?

Что же за коллективы получались в результате принудительного усаживания за парты довольно-таки разных детей, у которых гарантированно одинаковым был только возраст? В самом ли деле ученики становились группами лиц, объединенными общей деятельностью, общими интересами?

Конечно, становились. Но далеко не всегда. Более того — гораздо реже, чем считают приверженцы тотального коллективизма.

В коллективе «белых воротничков» офисный буллинг — явление частое. Но отдел или департамент все же объединен (!) общей командной деятельностью, за результат которой спрашивают со всей строгостью.

В спортивной команде — например, футбольной — возможны подставы, особенно в отношении игрока, занимающего на поле ту же позицию, что злоумышленник. Но тем не менее игроки «Ювентуса», или «Зенита», или даже клуба третьего дивизиона объединены (!) общим интересом — побеждать.

А чем объединены ученики третьего «Д» или седьмого «В» класса, кроме того, что их насильно согнали в одно помещение и усадили за три ряда парт? Только не говорите, что учебой! Интерес к учебе у всего (!) класса — именно редкость. И деятельностью, которой занимаются абсолютно все школьники (!), учеба не является. Одни ребята более или менее прилежно учатся, а другие давно «забили» на занятия и ходят в школу только отсиживать уроки от звонка до звонка.

Не мною первым установлено, что советская школа имела очень много общего с самой настоящей тюрьмой. Возможно, я первый скажу, что школы точно так же, как (современным языком) заведения пенитенциарной системы, были «красными зонами» и «черными зонами».

Соответственно, в «черных» школах классы жили не по закону команды, а по понятиям шоблы из тюремной камеры. Члены коллективов делились на «авторитетов», «мужиков» (основную массу) и «козлов»-изгоев. Изгои подвергались предельно жестокой травле, притом форма и степень издевательств ограничивались только фантазией издевавшихся.

«Школьный уклад един»

Как вы уже наверняка поняли, благословенные читатели (а кто-то, быть может, вспомнил?), жаловаться педагогам или администрации такой «черной зоны» на издевательства было бесполезно. Ни учителя, ни дирекция от травли не защищали. У них был железный аргумент в пользу того, что жертва издевательств... сама виновата. А именно: «Ты противопоставил себя Коллективу!»

Притом жертвами травли нередко становились самые умные, прилежные, дисциплинированные ученики. Которые именно хорошим поведением, прилежанием и главное — умственными способностями выделялись из толпы одноклассников... или все-таки однокамерников.

Очень часто изгоев травили на том основании, что они были необщительными. Их, видите ли, Бог создал интровертами, а кое-кого наградил еще и шизоидным типом характера. Но, во-первых, в советской школе учили, что Бога нет.

И во-вторых, советская наука педагогика никак не пересекалась с советской наукой психологией. Вторая прекрасно признавала существование как интровертности, так и шизоидной акцентуации личности. Но для первой само слово «личность» было ругательным.

В России ребенка-интроверта можно избавить от коллектива, которому он бы обязательно себя «противопоставил», и усадить в «одиночную камеру», то есть на заочное или семейное обучение. Но в СССР с его коллективизмом 1+1 было равно 1. В том смысле, что для российского образования 1 (интроверту плохо в коллективе) + 1 (так пусть занимается на дому) = 2. А для бесчеловечного советского «образования» всё было = 1 («Человек должен жить в коллективе!»).

Если кто-нибудь считает, что это не идиотизм, пусть попробует доказать. Если не удается, то можно ли считать очень хорошим советское «образование»? Которое именно путем воспитания в духе коллективизма было превращено (извращено) из образования в обезличивание?

«А ты, никто, кем будешь?»

Помню свой последний звонок в третьем классе. Директор школы собственноручно вручал похвальные грамоты всей параллели, при этом каждого отличника называл по имени и спрашивал: «А ты, имярек, кем будешь?»

А я бы поставил вопрос иначе: кем может стать индивидуум, которого бесчеловечная система «образования» усиленно превращает в жалкое, обезличенное никто?

Нет, в «красных зонах» школьникам, вероятно, разрешалось быть хоть немного личностями. Личностями, которые, по выражению священника Алексея Уминского, остаются «со своей собственной свободой, со своим потенциалом». Но тогда получается, что в этих учебных заведениях де-факто не было коллективизма, а была соборность. Только само это слово из церковного лексикона, конечно же, не употреблялось.

А в «черных зонах» никто не останавливался даже перед физическим уничтожением учеников, которые вопреки всему бесчеловечию коллективизма сохраняли свою непохожесть, инаковость, данную Господом. Под уничтожением имеется в виду доведение до самоубийства. Кто выжил — получай аттестат и катись во взрослость, а кто нет...

Для коллективизма человеческая жизнь не представляет ни малейшей ценности.

И тем более для коллективизма не представляют ценности способности к наукам, искусствам или ремеслам (хенд-мейду вместо «ремесел», если угодно). Советским правителям не были нужны ни великие писатели и композиторы, ни потрясающие мастера прикладного искусства, ни даже гениальные ученые. Что и привело СССР к деградации во всех сферах, закономерно завершившейся его крахом.

Если СССР и есть за что хвалить (спойлер: конечно, есть), то во всяком случае не за школьное «образование», убитое тотальным воспитанием в духе коллективизма.

Нельзя воспитывать в ребенке никто, нельзя уничтожать различия детей, которых Бог создал разными.

И да: если создал Бог — по воле Своей, то нивелировка производилась по чьей?

Вот и получается, что этот самый «очень хороший» коллективизм — явное зло.

Если я неправ, давайте дискутировать.